Все постят осенние картиночки и я туда же. Надо дописать Нигана. Каган. Проблема в том, что я написала последнюю часть, последние строки. Для меня история закончена, по крайней мере эта часть истории, но надо дописать середину.
Первый учебный день без сюрпризов - все дети пришли с начисто отформатированным мозгом. Там не то что табула раса.. там абсолютная стерильная девственность сознания. На любой вопрос реакция одна - искреннее удивление: А мы что это изучали? Да, изучали!!! Вот твоим почерком контрольная работа написана!!!
Я очень люблю роман Кинга "Оно", это один из первых романов ужасов, который я прочитала и который меня по-настоящему напугал. Там есть момент, когда родители, рассказывают о смерти единственной дочери и как они потом слышали её смех и визг в канализационных трубах. Жуть... Я по ночам боялась ходить в туалет. Первый фильм по этому роману мне тоже нравится, он не особо пугает, но тексту следует, как примерный первоклашка за учителем. Теперь жду новый фильм и, мне кажется, он будет классным: промокадры отличные просто. А потом я вижу это:
Директор Екатеринбургского цирка, заслуженный артист России, депутат Заксобрания Свердловской области Анатолий Марчевский порекомендовал россиянам не смотреть фильм «Оно». «Я обращаюсь и к режиссеру, и к продюсеру, и ко всем, кто связан с этим злополучным фильмом. Вы совершаете преступление перед детьми. Нельзя посягать на святое, на то, что ассоциируется с радостью, праздником, нежной душой. Только нравственный урод может заняться таким фильмом. Для меня не случайно, что он возник в Америке. В нравственно здоровой стране такое и в голову бы никому не пришло. Я рекомендую россиянам воздержаться от его просмотра, а еще лучше — вообще не показывать его в России. Мы должны охранять наши святыни, нашу культуру, в том числе её символы радости — клоунов и цирк», — заявил Марчевский «Московскому комсомольцу». (с)
«Внезапный» поворот с Эуроном тоже хорош. На фоне общей серости сценария начинаешь ценить такие небольшие детали, которые хорошо бы смотрелись и в самой книге.
Какой-то российский критик об Игре престолов. Тваааю ж маааать! Серость сценария, да? Там еще про предсказуемость, про упрощения и поверхностный взгляд, сцены, которые смотрятся неловко... Вот прав! Тысячу раз прав был дедушка Крылов, когда писал про Моську, лающую на слона. Короче, иди, Огненный Дракон, иди туда, куда тебя Том Круз посылает!
Спасатели Малибу - отличная летняя дурка с набором пошлых и не очень шуток, морем, парнями с голым торсом и девицами в купальниках. А два мужских персонажа просто зажигают, между ними прям огонь! прям огонь-огонь-огонь!
Вообще благотворительность и милосердие - это такие вещи.. Не знаю, неоднозначные. Мне в какой-то момент просто стало тяжело жить, отовсюду глядят дети, больные раком, везде эти листовки, ящики для пожертвований, особенно в магазинах на кассах. Отовсюду на тебя глядят эти глаза несчастные, если не дети, то брошенные щенки, котята, голодающие в приюте.. Короче, полный пиздец, чувствуешь себя сытой сволочью просто! В общем, отдаю теперь фиксированную сумму раз в месяц и всё, ну карту сбербанка завела, там с каждой покупки какой-то процент идет на благотворительность. Но все равно ощущаю себя сволочью иногда, вот я же в отпуск полетела, кому-то на лекарства не хватает, вот я пироженку себе купила, а кто-то умирает сейчас. Вот я хочу породистого котенка из питомника, а там за гаражами целый выводок котячий гибнет. Бляяя...
читать дальшечитать дальшеРик, похоже, в это не слишком верит, судя по тому, что он целится Нигану прямо в голову и почти рычит, обещая пристрелить, если тот хоть дёрнется. Достоверно рычит, устрашающе, но Ниган не верит, он снова отчётливо видит на лице Рика странное смятение и не боится. Что-то ему подсказывает, что Рик блефует, но блеф хорош.
— Выстрелишь? Брось, Рик, да я могу поиметь тебя на этих ступеньках. — А вот теперь блефует он: ничего подобного с Риком он не сделает, разве что тот сам попросит, но до этого сладкого момента ещё далеко. Но этот момент наступит рано или поздно; Ниган твёрдо верит, не верил — давно бы сдох в этой клетке.
Рик не опускает руку с оружием, но и не стреляет, наконец-то смотрит на Нигана, пытается увидеть его, понять.
— Всё дело в доверии, Рик, — пытается объяснить Ниган всё, что он надумал, сидя перед распахнутой дверью, что Рик может ему доверять, и это, блядь, чистая правда! Он никого не убил, ничего сжёг, не придушил эту паскудную девку с катаной, не нашёл Дуайта и не задал ему парочку вопросов.
И Рик не перебивает, Рик слушает, просит продолжить, и Ниган продолжает, нет, он не извиняется, какой смысл? За то дерьмо, что он должен был сделать и сделал, не прощают, да не нужно ему прощение, но Рик должен его понять.
— Мы можем начать строить что-то между нами. Можем начать строить доверие!
В камере повисает тишина. Рик молчит, револьвер он так и не опускает, тяжело смотрит поверх ствола; Ниган видит, что его услышали и сейчас Рик взвешивает все за и против. Забавно, что, при всех попытках вернуть демократию в новый мир, решение Рик принимает здесь и сейчас единолично. И это правильно: то, что происходит, касается только их двоих. Молчание затягивается, но Ниган не торопит, только неосознанно разворачивает руки ладонями вверх и приподнимает голову, открывая шею: вот он весь я. Я не чудовище, не кусаюсь, не рычу, даже не скалюсь.
Ответ звучит одновременно вместе с грохотом запираемой двери:
— Нет. Ты останешься здесь. — Рик разворачивается быстро, слишком быстро, чтобы Ниган успел заметить, что за выражение мелькнуло в потемневших до грозовой синевы глазах, и идёт к выходу.
— Ты просто хочешь доказать себе, что лучше, чем я, но это не главное! Знаешь, почему ты не убил меня и держишь здесь, а, Рик? — Ниган в бешенстве сжимает прутья; Рик предсказуемо не отзывается, даже шага не замедляет. — Я нужен тебе живой и здесь, но знаешь, Рик, я подожду, подожду, пока ты не поймёшь очевидного, я нужен тебе!
Когда первый приступ чёрной злобы проходит, Ниган решает, что на месте Рика поступил бы так же: ну не верить же мудаку, который чуть не отрубил руку твоему сыну, вот так сразу. Решение серьёзное, надо обдумать не торопясь. Что ж… Времени у них обоих достаточно.
А потом эти мысли тянут за собой другие: действительно, а что он сделал Рику? Убил его друзей — это раз. Угрожал покалечить сына — это два. Удерживал силой лучшего друга, пока тот не сбежал в совсем уж непотребном состоянии — это три. Заставлял отдавать половину всего — это четыре. Унижал при его людях, то есть на самом-то деле просто подшучивал, но, как теперь известно, с чувством юмора у Рика не очень. Ниган смотрит в снова запертую дверь и спрашивает сам себя: а что из совершённого им вообще можно принять за проявление симпатии? Ответ — ни хрена. Он запускает пальцы в волосы и смеётся, подвывая, раскачиваясь из стороны в сторону: то есть все его брачные танцы были на хуй никому не то чтобы не нужны — непонятны.
Успокоившись, он вспоминает, как делал это раньше, как ухаживал, и не без гордости признаёт, что напрягаться-то особо и не приходилось; как только сошли юношеские прыщи, то есть лет в четырнадцать, любая девчуля была счастлива, если он обращал на неё внимание. Нет, обязательные ритуалы он, конечно, выполнял: комплименты (хвалил глаза и улыбку и никогда сиськи или задницу), цветы, шоколадки, плюшевую ушастую дребендень — всё это бесполезно сейчас. Рик не какая-то девица, чтобы повестись на подарки (даже если б у него была возможность что-то подарить) и красивые слова. Ещё все без исключения любили, когда Ниган решал их смешные женские проблемы, подставлял, так сказать, крепкое мужское плечо. Что ж, это может сработать: проблемы в Александрии не переводятся, так что надо просто дождаться нужного момента. Рик не дурак, когда поймёт, что нуждается в Нигане, — придёт, а уж он постарается и свой шанс не проебёт больше.
Когда Рик спускается в его подвал к камере, Ниган сразу понимает, что случилась какая-то неведомая, но опасная хуйня, с которой надо разобраться. Он отмечает и прихрамывающую походку Рика, и синяки под глазами, и жёсткую складку у губ.
— Ну, говори, кого убить, — усмехается он, довольно потягиваясь.
— Что? С ума сошёл? Сядь, ты останешься здесь. — Рик устало морщится, потом трёт лицо и наконец признаётся: — Но мне нужна… нужен совет.
Ниган усаживается поудобней, готовый слушать последние новости, и это оказывается куда увлекательней семичасового выпуска от ББС.
Во-первых, Карла отпустили-таки в Хиллтоп и он там пришиб несколько мелких мудозвонов лопатой, защищая какую-то девицу. Молодец пацан! Ниган только интересуется, не Анну ли часом пацан защищал, и на лице Рика возникает удивлённо-шокированное выражение, какое он видел у добропорядочных папаш, которым открывалось, что их детка курит, или пьёт, или сексом во всю трахается.
— Нет. Не Анну. — Видно, что Рик едва удерживается, чтобы не спросить: «Какая ещё, мать твою, Анна?!», но он сдерживается, только добавляет: — Эта девочка… София — старая подруга.
Ниган хмыкает, но от комментариев о таких вот старых подружках воздерживается.
Во-вторых, горячая боевая вдовушка отрастила себе титановые яйца и повесила хитрожопого Грегори на сухой осине. Или не осине — не важно. Ниган опять одобрительно кивает: хорошо, что она тогда выжила.
Самую интересную новость Рик оставил на сладенькое: объявилась новая группа — Шепчущиеся, и, когда Ниган узнаёт подробности, у него глаза на лоб лезут. Парни сбились в натуральную стаю и таскают на себе маски из кожи ходячих.
— Бог мой, даже не знаю, гениально это или мерзко, пожалуй, всё-таки мерзко, — присвистывает он и видит на лице Рика отражение собственных мыслей. Как любая стая, Шепчущиеся агрессивно реагируют на нарушение границ, и уже есть жертвы. Рик рассказывает скупо, без подробностей, но Ниган всё равно может себе представить кровавую границу, проведённую Альфой — лидером Шепчущихся. Вбитые в землю колья и насаженные на них головы, слепо глядящие мутными глазами и скалящие почерневшие зубы. Он тяжело вздыхает: хреново это… Переходить от одного страшного знака к другому, пытаясь разглядеть знакомые черты в искажённых смертью и голодом лицах. Рик молчит, смотрит в пол, снова с силой трёт виски, но, когда поднимает голову, взгляд холодный и ясный, только немного уставший.
— И я снова спрашиваю, кого мне убить, — переходит к делу Ниган. — Я так понимаю, проблема с этими шептунами и их бабой?
— Нет, с ними мы связываться не станем, силы неравны. Я не могу слепо кинуться в атаку, но остальные…
— Хотят мести и голову Альфы на блюде, верно? — догадывается Ниган, сложивший два и два. Сын лидера прибил кого-то лопатой, второй лидер учинил прилюдную казнь, а теперь ещё и угроза извне. Неудивительно, что местное сообщество взволновалось и требует… Ну чего эти придурки обычно требуют? Переизбрания, равноправия, демократии и бесплатной жратвы.
— Хочешь знать, как сделать так, чтобы овечье стадо снова пошло за тобой и перестало разбегаться в стороны с боевым блеяньем?
— Хочу, чтобы они мне верили и не делали глупости, которые будут стоить им жизни. — Рик хорошо держится, но видно, что удручён; ещё бы: псы вцепились в кормящую руку. Таких бы, по примеру вдовушки, на осинах красиво развешать, но, во-первых, всех не перевешаешь, а во-вторых, Рик этого делать не станет. Ниган рассматривает Рика, а потом задаёт ему хлёсткий, словно оплеуха, вопрос:
— Ты что, блядь, совсем тупой?
Он с удовлетворением отмечает, как тот яростно вскидывается, стряхивая с себя растерянное недоумение. Вот так. Хорошо. Не хрен печалиться из-за идиотов, которые не в состоянии оценить, как им повезло. После вступительного подбадривания по-нигановски, включающего в себя небольшую долю матюгов и прицельных оскорблений, Рик наконец-то готов слушать. И он реально слушает, а Ниган доходчиво объясняет, как разрулить ситуацию, думая про себя, какая отличная они с Риком команда — союз, заключённый на небесах!
Несколькими часами позже Ниган слышит из своего подвала и вдохновенную речь Рика, и бодрое скандирование толпы и довольно улыбается. Может, Рик этого и не понял, но сегодня они построили что-то вместе.
Наверху за окошком ещё не стихло воодушевлённое копошение: если Ниган правильно понял, то местное население то ли плакаты агитационные рисует, то ли граффити украшает александрийские стены. Он представляет себе, как это выглядит: «Шепчущихся долой! Шепчущиеся не пройдут!» — и чуть не ржёт в голос, когда слышит шаги. Незнакомые шаги — не до боли знакомую уверенную походку Рика или осторожные, почти бесшумные шаги Карла (почти — парень только учится), не скользящую походку стервы с катаной. Кто-то впервые спускается в этот подвал, и Ниган настороженно напрягается: хрен его знает, может, кто-то в боевом задоре решился-таки пустить ему пулю в лоб, наплевав на запрет Рика. В подвал спускается пацан, таращится, глупо хлопая ресницами и хмуря брови, но что важнее, пацан притараканил с собой нигановское барахло и сейчас прижимает к тощей груди любимую кожаную куртку. В камере повисает молчание; пацан мнётся, словно первокурсница на первом свидании, и собирается с духом. Ниган с восторгом разглядывает свою кожаную красавицу — оказывается, Рик её не выбросил, ну надо же! Чтобы это значило?
— Ты ещё кто такой? — Пацан нервно вздрагивает и блеет:
— Я Бэ-э… Брэндон.
— И какого хуя тебе надо, Бэрэндон? — Тот молчит, нервно сжимая и разжимая бледные пальцы, а потом вдруг открывает обиженно кривящийся рот и вываливает на Нигана целый ворох детских обидок: и Карл ему по башке лопатой настучал, и папку его Рик убил, а когда он собрался свершить великую месть, ещё и по жопе от Рика получил, и в Хиллтоп бродить без присмотра после всех подвигов его не отпустили, и пообещали, что пустят пулю в глупую башку, если ещё что-то выкинет и не встанет на путь исправления.
Ниган от души посочувствовал школьным психологам, вынужденным вот такую херню день-деньской выслушивать за долю малую, и переспросил:
— Так и какого хуя тебе надо?
— Я хочу, чтоб они умерли! Умерли все! — В голосе слышна искренняя ненависть беззубого слабака. — Я тебя выпущу, но ты проводишь меня к Шепчущимся, к Альфе. Я расскажу, я им расскажу, что готовит Рик, и тогда Шепчущиеся всех поубивают, всех!.. — Пацан брызжет слюной, излагая свой дурной во всех отношениях план, а Ниган понимает, что вот и шанс проявить себя и доказать, что он не хуйло, которое может только языком трепать.
— Что ж, твоя идея мне нравится. — От его улыбки пацан бледнеет, и брызжущий во все стороны вместе со слюной энтузиазм слегка стихает.
Несмотря на общее впечатление придурковатости, обещание пацан выполняет, и из Александрии они выходят без проблем, присоединившись к большой группе, возвращающейся в Хиллтоп.
Ниган с удовольствием вдыхает свежий воздух и подставляет лицо прохладному ветерку; куртка села на плечи как влитая, оружие при нём — что ещё надо для счастья. Он прикидывает, что его уже должны хватиться в Александрии, и усмехается: забегали небось, засуетились. Интересно, что там Рик? Переживает? Может, даже скучает?
Настроение портит ноющий пацан, который то причитает о том, как ненавидит Рика, то сетует, что взяли мало еды; в конце концов Ниган интересуется вслух, ни к кому конкретно не обращаясь: не убить ли одного малолетнего ноющего утырка, чтобы не раздражал своим пиздежом? Брэндон намёк понимает правильно и затыкается, топает впереди молча, злобно ссутулившись, а Ниган невольно сравнивает его с Карлом: вроде ж одного возраста парни, а какая разница!
Вдруг Брэндон останавливается, уставившись на что-то впереди; Ниган тоже смотрит, но ни хрена не видит: просто невысокий холм и ничего настораживающего. Он раздражённо оборачивается:
— Ну сейчас-то что?
Парень словно в ступоре стоит на месте, углы губ ползут вниз, лицо морщится:
— Это там… Они все умерли там… Мама…
Только сейчас Ниган замечает ряд кольев, полукругом опоясывающий холм. Значит, здесь Альфа провела свою кровавую границу.
— Ну ладно, ладно парень, — ворчит он, ободряюще хлопая шмыгающего носом Брэндона по плечу, но тот не собираеся успокаиваться.
— Это всё из-за него! Из-за Рика мама мертва, а теперь и отец, я один… Хочу, чтоб он умер, чтобы они все умерли. — Всхлипывая, Брэндон утыкается носом в грудь Нигану, размазывая сопли по любимой куртке.
Когда пацан льнёт к груди, тёплый, доверчивый, словно новорождённый кутёнок, Ниган обхватывает подрагивающие костлявые плечи, прижимает его к себе и думает.
А может, и не надо больше никого? Не надо стараться, выпрыгивать из собственной шкуры и рвать задницу ради одного благосклонного взгляда и одобрительно кивка, который ему бросают, словно кость псу. Вот же свой собственный послушный доверчивый мальчик. Приложи немного усилий — и он с ладони будет есть, аккуратно касаясь мягкими губами, а потом и на колени встанет, и предоставит крепкий юношеский зад в полное ниганово распоряжение. Послушный, трогательный, доверчивый…
Ниган убивает доверчивого мальчика милосердно быстро: тупой щенок всё же не виноват, что на хрен ему не сдался, когда за упрямо неприступными стенами его ждёт злющий матёрый мужик с пронзительными голубыми глазами и сединой в бороде. Ну и на всякий случай: это сейчас он кутёночек, а на Рика тявкает, умишка ж хватило попытаться Нигана использовать в своих целях. Можно было бы, конечно, вернуть мальчишку назад в Александрию, но этот вариант Ниган отбрасывает после недолгих раздумий: не хочется навешивать на Рика ещё одно тяжкое решение. В том, что Рик приговорит пацана, Ниган уверен, как и в том, что это решение тяжким грузом ляжет на сердце: не такой Рик Граймс человек, чтобы с лёгкостью вышибать мозги тупым щенкам. Что ж, эту часть работы Ниган готов взять на себя.
Люблю наших киноделов, они дают столько поводов поржать, благодаря им я познакомилась с Соколом, БэдКомедианом, Кшиштовским и многими другими))) Но иногда киноиндустрия творит творит совсем уж странное: в расписании премьер грядущей недели главная премьера - Гоголь. Начало. (или как-то так) Ну спасибочки, что сразу предупредили о том, что это просто фильм про человека с фамилией Гоголь. Никаких вам "по мотивам" не будет) Удивило другое: почему два варианта фильма??? 16+ и 18+!!! И идут эти варианты в разных залах! Что такого можно снять, чего нельзя смотреть в 16, но норм в 18??? Кстати на этих выходных почти все залы отданы под ебанутую пердильную комедию по Бабушку легкого поведения с Реввой ( я не смотрела, но осуждаю, мне хватило рекламы), а Малыш на драйве задвинут на самые поздние показы и в вип залы. Ну не суки?!
В моем захолустье полторы кафешки, даже КФС нету, так что вопрос чаевых не стоит вообще, а в Москве не так. Там вот прям стоит. Я погуглила, наткнулась на это и.. БЛЯДЬ серьезно??? Автор вот серьезно??? 1. Прежде всего, если Вы - человек, который не оставляет чаевые или "не верит" в них, то Вам просто не стоит ходить в рестораны. Такие люди не доросли, как финансово, так и социально-этически, до похода в такие заведения. Вам прямая дорога в кафе самообслуживания или в МакДак.
2. Изучите вопрос о том, что и как приходится делать человеку, который рассчитывает на чаевые. Если Вы всё ещё считаете, что эти ребята достойны оплаты, которая ниже чем в МакДональдсе, то и идите в МакДональдс.
3. Спросите себя: "А правда, что человек, заботящийся обо мне через мою еду и делающий меня довольным, имеет право зарабатывать на жизнь только одной этой зарплатой?"
А не пошли бы вы на хер! Почему-то мне никто в тетрадках чаевые не оставляет, хотя учителя их очень заслуживают, врачам не оставляют, продавцам.. Никому, а вот официантом все должны! Я забегала в Шоколадницу, так в там никогда более двух-трех столиков из пятнадцати не было заняты, так что официантка не перенапряглась, три раза к столику подошла. Нет.. Я не против, иногда рука сама тянется, если очень милая и приветливая официантка, но когда вот такие статейки видишь.. Наглое вымогательство поощрять не собираюсь.
Господи, Чендлер - такая лапонька неопытная. Обычно только спроси актера о его персонаже, так этот фонтан ничем не заткнешь, а Чендлер мнется, слова подбирает. ДДМ не выдержал, бросился выручать)))
2 частьчитать дальшеНет, сначала приходит не Рик, следуя неписанному правилу; сначала приходит Карл. Всегда один, всегда ночью. Как именно это началось, Ниган уже и не помнит, вроде бы сначала пацан просто хотел вышибить ему мозги; видимо, в приверженности к цивилизации яблочко далеко укатилось от яблони. Карл целится ему в голову и смотрит с такой ненавистью, что, будь взгляд кислотой, от Нигана бы пара пломб осталась, но так и не стреляет. Похоже, что отца он слушает, даже поперёк своих хотелок, о чём Ниган и сказал, тут же заметив в лице парня какой-то странный отклик. Ну да, ну да. Отцы и дети! Апокалипсис там или другая херня, но старые тёрки никуда не делись.
— Слушай, пацан, отец у тебя крутой мужик, и я за этой решёткой — живое тому доказательство, потому что я, блядь, невъебенно крутой мужик, и, чтобы посадить меня в эту клетку, надо быть… Уловил, да? Я помню, ты не тупой, так, может, стоит послушать своего крутого отца? Может, он и дельные вещи иногда говорит?
Той ночью Карл его не убивает, как и следующей, и следующей. Они просто говорят, и это оказывется неожиданно круто: пацанчик колючий, но вовсе не тупой и никогда не забывает об осторожности: не подходит близко к решётке, всегда при оружии. Это вызывает уважение. Рик хорошо потрудился, если смог воспитать правильного пацана в непростых условиях, да ещё когда у него на шее устроилась кучка ни к чему не приспособленных слабаков, до сих пор верящих в демократию и конституцию, упокой Господи её бумажную душу.
А потом Ниган замечает, как Карл держит голову, как поправляет волосы, проверяя надежно ли они закрывают шрамы, изуродовавшие лицо, и понимает, что тоже внес свой вклад в его воспитание и увиденное вовсе не радует. С чувством юмора у парня. как и у его отца, не особо хорошо, и тогдашние мужицкие подколы над дырой вместо глаза пацан принял слишком близко к сердцу. Нигану это не нравится, не нравится. что такой неглупый и смелый парень, как Карл, ведет себя, как типичный подросток, замазывающий прыщи у зеркала. Нехорошо это, собственный проёб надо исправлять и Ниган не откладывает дело в долгий ящик. На следующую же ночь , после обязательного, как здрасьте, обещания убить-отомстить-заставить пожалеть, от которых Ниган отмахивается, он говорит:
— Думаешь, если уберёшь свечу от лица и завесишь волосами, все забудут, что у тебя здоровенное дупло вместо глаза?
Карл умолкает мгновенно, словно кто-то жестокий в металлической шипастой перчатке запечатал ему рот с размаха, и Ниган видит, как на мгновение под жёстким лицом юноши — юноши, умеющего убивать и выживать, юноши, знающего, что такое жертвовать собой и другими — проступает лицо ребёнка, которого сверстники травят на детской площадке. Он-то таких лиц повидал немало. Карл справляется с собой быстро, прячет боль и обиду, словно стирает рисунок на песке, но Ниган не умолкает.
-Брось, пацан, все знают, что у тебя там, под кудряшками, так может хватит разыгрывать из себя Рапунцель? Но подумай сам… Вот нравится тебе какая-нибудь цыпочка.. Такая чтоб … - он руками рисует в воздухе фигуру предполагаемой цыпочки, схожую то ли с палеозойской Венерой, то ли с гитарой
- Глаза у нее, сись… в смысле улыбка.. и крутая она до невозможности, любого ходячего порвет на подходе, и тебя любит. Любит... - Прутья решетка охладили почему-то горящее лицо, - И прощает. Знает, какой ты мудак, но все равно прощает, потому что любит.. Ниган трясёт головой, отбрасывая ненужное, лишнее, тем более что Карл слушает с явным интересом, видно, как под шляпой крутятся винтики и шестерёнки.
- Так вот, неужто ты бы её бросил или любить стал меньше из-за покоцанной мордашки? Или какой-то там шрам помешал бы тебе затащить эту шикарную цыпочку на заднее сиденье папкиной тачки? Он ждет, пока Карл обдумает услышанное, и продолжает: - Ты правда веришь, что, кому-то здесь важно, два у тебя глаза или один? Твоему отца? Или той телке с катаной? Или какой-нибудь горячей цыпочке с мозгами?
-Ох-хо… До заднего сиденья у тебя еще не доходило, да пацан? – Рик, конечно, крутой отец, но забыл, что воспитывает не просто Робинзона, умеющего среди зомби выживать, а нормального парня. Ниган сочувственно присвистывает: да и выбор и у пацана не велик. Вокруг Куча баб постарше, они горячие, конечно, но там небось, куча моральных заебов в башке. С таких станется поднять визг насчет педофилии, пока пацан мается. Эх, где только сейчас его женушки, Фрэнки бы провела для парня мастер класс. Да он любую бы дал, для Карла не жалко.
Гуманные рассуждение прерывает неуверенное покашливание; непривычно смущённый Карл переступает с ноги на ногу:
— Вообще-то… её зовут Анна. Она немного старше, но иногда мне кажется, что она… что я ей вроде как нравлюсь.
Ого! Ниган подтаскивает к решетке стул: разговор похоже будет долгим, раз Рик занят, он не против взять часть родительских обязанностей на себя. -Вот как? И на какой ты базе, парень? Карл непонимающе молчит, и Ниган закатывает глаза: пацан определенно нуждается в помощи знающего мужика.
А вот сам Рик ни с кем груз родительства делить не собирается, о чём и говорит Нигану на следующий же день глухим от с трудом сдерживаемого гнева голосом, требуя не лезть к его сыну.
— Ри-ик! — Ниган разводит ладони в стороны, демонстрируя дружелюбие и абсолютную безобидность.- Как я могу лезть к твоему сыну, когда ты так изобретательно со мной разделался? Сидя в этой дыре, я опасен не более чем весенняя бабочка!
Рик неожиданно улыбается, не усмехается саркастически, не выдавливает из себя больную, насквозь фальшивую улыбку, как раньше. Он улыбается по-настоящему. улыбка исчезает быстро, но Ниган успевает сохранить ее в памяти: потеплевший голубой взгляд, прорезавшиеся морщинки вокруг глаз, дрогнувшие уголки губ. Он прячет это воспоминание бережно, словно редкую бейсбольную карточку в карман.. Потом достанет полюбуется, в плохой день.
— Весенние бабочки отличаются прожорливостью и жадностью, так что сравнение ты подобрал верно, но Карл…
— Приходит сюда по доброй воле, — перебивает Ниган, — так что запрещать надо ему, а не мне.
Рик молчит, и до Нигана доходит:
— Ты запрещал, да? Только вот нашла коса на камень?
— Я просил своего сына держаться от тебя подальше. И попрошу снова, — признаётся Рик; вид у него почти что удручённый. Ну да, подростковое упрямство перебарывать — это тебе не зомби отстреливать.
Ниган молчит, не хочет нарушать этот момент: он и Рик разговаривают. По-настоящему. Не хочется ляпнуть лишнее и всё испортить, но Рик уже поворачивается, чтобы уйти, и Ниган не знает, как сделать так, чтобы он задержался ещё немного. Чтобы пришёл ещё.
— Рик, — зовёт он в нереклонную спину, — Рик, я не чудовище.
Рик уходит, не обернувшись.
А Карл появляется на следующую ночь, и на следующую и его длинные волосы собраны в хвост, открывая лицо. Они обсуждают некую Анну и желание Карла уехать в Хилл топ. Насчет того, что Анна рано или поздно раздвинет ноги Ниган не сомневается, а вот то, что рик выпустит сына из гнезда весьма сомнительно. Он подбадривает Карла насчет девчонки, выбирая выражения, разумеется, предупреждает, что отец вряд ли его отпустит.
— Он беспокоится о тебе, парень, но, может, это и не плохо?
Рик приходит нечасто и всегда интересуется, как с Ниганом обращались, кормили ли его, не пытались ли пристрелить по-тихому. - Ты обо мне беспокоишься или своим не доверяешь? – хмыкает Ниган, а в одну из встреч задает вопрос, не дающий покоя уже давно. - Как там твоя правая рука? В смысле Дэрил? Знаешь, мне нравился этот парень, а то что я с ним делал.. Ты ведь понимаешь, что я был должен? Просто правила такие, ничего личного, и я даже рад, что он вовремя от меня свалил. - Спасибо за беспокойство, с Дэрилом все в порядке, он и Дуайт сейчас в Святилище, показывают твоим бывшим людям, как можно жить по-человески, без пыток, - сухо отвечает Рик, глядя словно полицейский с плаката, призывающий, не пить за рулем, но Ниган услышал главное для себя: бомжа нет в Александрии, и Рик не особенно скучает по его сальным патлам.
Рик приходит редко, но приходит и коллекция драгоценных карточек в памяти пополняется. Вот Рик посмотрел с интересом, вот на мгновение устало прикрыл глаза, прислонившись плечом к стене,. Вот внимательно слушает, даже кивает, соглашаясь. Короткие моменты, совсем мимолетные, где-то приукрашенные, частью додуманные, но Ниган хранит их со страстью сумасшедшего коллекционера, из тех что готовы продать невинность дочери за антикварное блюдце. Он встает у самой решетки, небрежно опираясь на прутья, чтобы не упустить ни одной детали, иногда прикрывает глаза и делает глубокий вдох, старается учуять запах Рика. Иногда даже кажется, что удается почувствовать горьковатый аромат, и рот заполняется слюной, а в паху тяжелеет. Рик настороженно сузив глаза, делает шаг назад и старается соблюдать дистанцию, - Ты не сбежишь, Ниган, даже не пытайся, - Ниган видит, как подрагивают пальцы правой руки в опасной близости от кобуры и хрипло смеётся.
Дни идут… Хороши дни, плохие дни. У Карла все все неплохо с той самой Анной, во всяком случае пацан уже на первой базе и не очень с возможностью уехать из Александрии, у Нигана все плохо с Риком, а про возможность вырваться из чертовой клетки можно и вовсе забыть. Иногда он теряет контроль и в бешенстве трясет намертво впаянные в бетон прутья, иногда ему кажется, что еще немного и он сойдет с ума. В такие дни мысль расшибить себе голову о бетонный пол кажется очень привлекательной. Разумной. Единственно правильной.
Дни идут. А потом случается чудо, настоящее ебанное боженькой сделанное чудо: в день стрижки-помывки толстуха, пунцовая после короткой беседы с ним уметается прочь в такой спешке, что забывает запереть решетку. Ниган сначала не верит: жизнь это не санта клаус и подарками не разбрасывается, а вот что он головой поехал – вполне может быть. Но нет. Вот она дверь. чуть приокрыта, вот после легкого толчка уже и нараспашку. Ниган тяжело оседает на стул глядя в гостеприимно распахнутую коварную дверь. Порог он не переступает, понимает, что если перешагнет его, если выйдет за пределы клетки, то назад уже не вернется, останется только переть вперед танком а дальше-то что?
Нужно дождаться темноты и уходить, придется, конечно, свернуть несколько шей, там на улицах Александрии, но это ерунда, главное. что он больше не в клетке, никто не заставить его срать в ведро, мыться под прицелом, жрать по часам, считать шаги от стенки до стенки, считать минуту до прихода... - А х ты ж сука…. – он смотрит перед собой.Уйдет сейчас – все будет кончено. Не будет больше Рика. Их коротких бесед. Ниган не врет себе: он любит власть, кайфует от того, что держит в своих руках чужие жизни, иногда в прямом смысле. Ему нравится строить новое, создавать собсвенный мир, со своими правилами и законами. Он, конечно, вырвется, он выживет, наберет себе новых ребят, назовет их красиво, не Спасители, так Разрушители или Мстители.. … Но Рика больше не будет. Все что у него останется – воспоминания, которые постепенно сотрутся из памяти, а потом время сотрет и то, что он испытывает к Рику, Ниган не знает, каким словом обозначить это чувство, любое из тех что он слышал: интерес, уважение, привязанность, страсть, желание - слишком неполное или мелкое или пафосное. Неважно, как это чувство называется, оно есть и пытаться отрицать его или попытаться справиться с ним все равно что запихивать ногой солнце обратно за горизонт – глупо, а дураком Ниган никогда не был. Если он уйдет сейчас, то все проебет, поэтому он остается сидеть, глядя на эту сучью распахнутую дверь, потому что хочет дать шанс себе, дать шанс Рику. Они будут строить новый мир вместе. Так он и сидит, глядя в насмешливо скалящийся дверной проем, когда приходит Рик, ничего не подозревающий, а потому беззащитный сейчас. Не предупрежден – так и не вооружен, верно? Ниган не может отказать себе в удовольствии порисоваться и продемонстрировать исключительно мирные намерения:. - Привет, Рик? Как день прошел? – улыбка у него исключительно дружелюбная.
Если этот сучий бармен когда я пойду за коктейлем, снова заладит своё: - Хороший русский, слааадкий русский, - я не выдержу. Я дам ему в табло.. Сука, как же ты достал..