Прости Господи! Эти скрипанутые, штангой ушибленные клованы и впрямь вышли в пикет))) И только гляньте, какие они жуткие! Пеннивайз нервно курит в сторонке, бедняга.
Захожу я сегодня в учительскую по привычке, журналы бумажные отменили, так что мы там просто так собираемся, посплетничать, и начинаем бла-бла-бла ни о чем. Тут я слышу. что один ремонтируемый детский сад уже открыли. - Ого! Здорово! - радуюсь. И тут одна учительница, адекватная! Вот честно, я ее всегда хорошей теткой считала, поворачивается ко мне и говорит: - А тебе-то зачем детский сад? - объясняю, что у меня племянник записан в этот садик, и тут на меня вываливается просто.. поток кудахтанья! - Тебе самой пора своих водить! Надо детей! Надо своих! Тебе надо! Ко-ко-ко!!! Ну что? Ситуация для меня не новая, обычно отшучиваюсь, а тут что-то перемкнуло, я даже не разозлилась, просто надоело уже. Короче, резко поинтересовалось, почему этой тетушке надо, чтобы я родила. Сказала, что мне уже дохуя народу сказало, что ИМ надо, чтобы у меня появился муж и дети. Уж простите, что никак вас всех не осчастливлю. Развернулась и ушла, выбросила этот бред из головы. На следующей перемене опять эта тетушка, видит меня, кидается обнимать, извиняется, прощенья просит. Я в офигении... Раньше никто за свои отвратительно бестактные вопросы никто не извинялся, может, потому что я вежливо отшучивалась и меняла тему? Может так и надо тыкать всех мордой в собственное хамство?
Все постят осенние картиночки и я туда же. Надо дописать Нигана. Каган. Проблема в том, что я написала последнюю часть, последние строки. Для меня история закончена, по крайней мере эта часть истории, но надо дописать середину.
Первый учебный день без сюрпризов - все дети пришли с начисто отформатированным мозгом. Там не то что табула раса.. там абсолютная стерильная девственность сознания. На любой вопрос реакция одна - искреннее удивление: А мы что это изучали? Да, изучали!!! Вот твоим почерком контрольная работа написана!!!
Я очень люблю роман Кинга "Оно", это один из первых романов ужасов, который я прочитала и который меня по-настоящему напугал. Там есть момент, когда родители, рассказывают о смерти единственной дочери и как они потом слышали её смех и визг в канализационных трубах. Жуть... Я по ночам боялась ходить в туалет. Первый фильм по этому роману мне тоже нравится, он не особо пугает, но тексту следует, как примерный первоклашка за учителем. Теперь жду новый фильм и, мне кажется, он будет классным: промокадры отличные просто. А потом я вижу это:
Директор Екатеринбургского цирка, заслуженный артист России, депутат Заксобрания Свердловской области Анатолий Марчевский порекомендовал россиянам не смотреть фильм «Оно». «Я обращаюсь и к режиссеру, и к продюсеру, и ко всем, кто связан с этим злополучным фильмом. Вы совершаете преступление перед детьми. Нельзя посягать на святое, на то, что ассоциируется с радостью, праздником, нежной душой. Только нравственный урод может заняться таким фильмом. Для меня не случайно, что он возник в Америке. В нравственно здоровой стране такое и в голову бы никому не пришло. Я рекомендую россиянам воздержаться от его просмотра, а еще лучше — вообще не показывать его в России. Мы должны охранять наши святыни, нашу культуру, в том числе её символы радости — клоунов и цирк», — заявил Марчевский «Московскому комсомольцу». (с)
«Внезапный» поворот с Эуроном тоже хорош. На фоне общей серости сценария начинаешь ценить такие небольшие детали, которые хорошо бы смотрелись и в самой книге.
Какой-то российский критик об Игре престолов. Тваааю ж маааать! Серость сценария, да? Там еще про предсказуемость, про упрощения и поверхностный взгляд, сцены, которые смотрятся неловко... Вот прав! Тысячу раз прав был дедушка Крылов, когда писал про Моську, лающую на слона. Короче, иди, Огненный Дракон, иди туда, куда тебя Том Круз посылает!
Спасатели Малибу - отличная летняя дурка с набором пошлых и не очень шуток, морем, парнями с голым торсом и девицами в купальниках. А два мужских персонажа просто зажигают, между ними прям огонь! прям огонь-огонь-огонь!
Вообще благотворительность и милосердие - это такие вещи.. Не знаю, неоднозначные. Мне в какой-то момент просто стало тяжело жить, отовсюду глядят дети, больные раком, везде эти листовки, ящики для пожертвований, особенно в магазинах на кассах. Отовсюду на тебя глядят эти глаза несчастные, если не дети, то брошенные щенки, котята, голодающие в приюте.. Короче, полный пиздец, чувствуешь себя сытой сволочью просто! В общем, отдаю теперь фиксированную сумму раз в месяц и всё, ну карту сбербанка завела, там с каждой покупки какой-то процент идет на благотворительность. Но все равно ощущаю себя сволочью иногда, вот я же в отпуск полетела, кому-то на лекарства не хватает, вот я пироженку себе купила, а кто-то умирает сейчас. Вот я хочу породистого котенка из питомника, а там за гаражами целый выводок котячий гибнет. Бляяя...
читать дальшечитать дальшеРик, похоже, в это не слишком верит, судя по тому, что он целится Нигану прямо в голову и почти рычит, обещая пристрелить, если тот хоть дёрнется. Достоверно рычит, устрашающе, но Ниган не верит, он снова отчётливо видит на лице Рика странное смятение и не боится. Что-то ему подсказывает, что Рик блефует, но блеф хорош.
— Выстрелишь? Брось, Рик, да я могу поиметь тебя на этих ступеньках. — А вот теперь блефует он: ничего подобного с Риком он не сделает, разве что тот сам попросит, но до этого сладкого момента ещё далеко. Но этот момент наступит рано или поздно; Ниган твёрдо верит, не верил — давно бы сдох в этой клетке.
Рик не опускает руку с оружием, но и не стреляет, наконец-то смотрит на Нигана, пытается увидеть его, понять.
— Всё дело в доверии, Рик, — пытается объяснить Ниган всё, что он надумал, сидя перед распахнутой дверью, что Рик может ему доверять, и это, блядь, чистая правда! Он никого не убил, ничего сжёг, не придушил эту паскудную девку с катаной, не нашёл Дуайта и не задал ему парочку вопросов.
И Рик не перебивает, Рик слушает, просит продолжить, и Ниган продолжает, нет, он не извиняется, какой смысл? За то дерьмо, что он должен был сделать и сделал, не прощают, да не нужно ему прощение, но Рик должен его понять.
— Мы можем начать строить что-то между нами. Можем начать строить доверие!
В камере повисает тишина. Рик молчит, револьвер он так и не опускает, тяжело смотрит поверх ствола; Ниган видит, что его услышали и сейчас Рик взвешивает все за и против. Забавно, что, при всех попытках вернуть демократию в новый мир, решение Рик принимает здесь и сейчас единолично. И это правильно: то, что происходит, касается только их двоих. Молчание затягивается, но Ниган не торопит, только неосознанно разворачивает руки ладонями вверх и приподнимает голову, открывая шею: вот он весь я. Я не чудовище, не кусаюсь, не рычу, даже не скалюсь.
Ответ звучит одновременно вместе с грохотом запираемой двери:
— Нет. Ты останешься здесь. — Рик разворачивается быстро, слишком быстро, чтобы Ниган успел заметить, что за выражение мелькнуло в потемневших до грозовой синевы глазах, и идёт к выходу.
— Ты просто хочешь доказать себе, что лучше, чем я, но это не главное! Знаешь, почему ты не убил меня и держишь здесь, а, Рик? — Ниган в бешенстве сжимает прутья; Рик предсказуемо не отзывается, даже шага не замедляет. — Я нужен тебе живой и здесь, но знаешь, Рик, я подожду, подожду, пока ты не поймёшь очевидного, я нужен тебе!
Когда первый приступ чёрной злобы проходит, Ниган решает, что на месте Рика поступил бы так же: ну не верить же мудаку, который чуть не отрубил руку твоему сыну, вот так сразу. Решение серьёзное, надо обдумать не торопясь. Что ж… Времени у них обоих достаточно.
А потом эти мысли тянут за собой другие: действительно, а что он сделал Рику? Убил его друзей — это раз. Угрожал покалечить сына — это два. Удерживал силой лучшего друга, пока тот не сбежал в совсем уж непотребном состоянии — это три. Заставлял отдавать половину всего — это четыре. Унижал при его людях, то есть на самом-то деле просто подшучивал, но, как теперь известно, с чувством юмора у Рика не очень. Ниган смотрит в снова запертую дверь и спрашивает сам себя: а что из совершённого им вообще можно принять за проявление симпатии? Ответ — ни хрена. Он запускает пальцы в волосы и смеётся, подвывая, раскачиваясь из стороны в сторону: то есть все его брачные танцы были на хуй никому не то чтобы не нужны — непонятны.
Успокоившись, он вспоминает, как делал это раньше, как ухаживал, и не без гордости признаёт, что напрягаться-то особо и не приходилось; как только сошли юношеские прыщи, то есть лет в четырнадцать, любая девчуля была счастлива, если он обращал на неё внимание. Нет, обязательные ритуалы он, конечно, выполнял: комплименты (хвалил глаза и улыбку и никогда сиськи или задницу), цветы, шоколадки, плюшевую ушастую дребендень — всё это бесполезно сейчас. Рик не какая-то девица, чтобы повестись на подарки (даже если б у него была возможность что-то подарить) и красивые слова. Ещё все без исключения любили, когда Ниган решал их смешные женские проблемы, подставлял, так сказать, крепкое мужское плечо. Что ж, это может сработать: проблемы в Александрии не переводятся, так что надо просто дождаться нужного момента. Рик не дурак, когда поймёт, что нуждается в Нигане, — придёт, а уж он постарается и свой шанс не проебёт больше.
Когда Рик спускается в его подвал к камере, Ниган сразу понимает, что случилась какая-то неведомая, но опасная хуйня, с которой надо разобраться. Он отмечает и прихрамывающую походку Рика, и синяки под глазами, и жёсткую складку у губ.
— Ну, говори, кого убить, — усмехается он, довольно потягиваясь.
— Что? С ума сошёл? Сядь, ты останешься здесь. — Рик устало морщится, потом трёт лицо и наконец признаётся: — Но мне нужна… нужен совет.
Ниган усаживается поудобней, готовый слушать последние новости, и это оказывается куда увлекательней семичасового выпуска от ББС.
Во-первых, Карла отпустили-таки в Хиллтоп и он там пришиб несколько мелких мудозвонов лопатой, защищая какую-то девицу. Молодец пацан! Ниган только интересуется, не Анну ли часом пацан защищал, и на лице Рика возникает удивлённо-шокированное выражение, какое он видел у добропорядочных папаш, которым открывалось, что их детка курит, или пьёт, или сексом во всю трахается.
— Нет. Не Анну. — Видно, что Рик едва удерживается, чтобы не спросить: «Какая ещё, мать твою, Анна?!», но он сдерживается, только добавляет: — Эта девочка… София — старая подруга.
Ниган хмыкает, но от комментариев о таких вот старых подружках воздерживается.
Во-вторых, горячая боевая вдовушка отрастила себе титановые яйца и повесила хитрожопого Грегори на сухой осине. Или не осине — не важно. Ниган опять одобрительно кивает: хорошо, что она тогда выжила.
Самую интересную новость Рик оставил на сладенькое: объявилась новая группа — Шепчущиеся, и, когда Ниган узнаёт подробности, у него глаза на лоб лезут. Парни сбились в натуральную стаю и таскают на себе маски из кожи ходячих.
— Бог мой, даже не знаю, гениально это или мерзко, пожалуй, всё-таки мерзко, — присвистывает он и видит на лице Рика отражение собственных мыслей. Как любая стая, Шепчущиеся агрессивно реагируют на нарушение границ, и уже есть жертвы. Рик рассказывает скупо, без подробностей, но Ниган всё равно может себе представить кровавую границу, проведённую Альфой — лидером Шепчущихся. Вбитые в землю колья и насаженные на них головы, слепо глядящие мутными глазами и скалящие почерневшие зубы. Он тяжело вздыхает: хреново это… Переходить от одного страшного знака к другому, пытаясь разглядеть знакомые черты в искажённых смертью и голодом лицах. Рик молчит, смотрит в пол, снова с силой трёт виски, но, когда поднимает голову, взгляд холодный и ясный, только немного уставший.
— И я снова спрашиваю, кого мне убить, — переходит к делу Ниган. — Я так понимаю, проблема с этими шептунами и их бабой?
— Нет, с ними мы связываться не станем, силы неравны. Я не могу слепо кинуться в атаку, но остальные…
— Хотят мести и голову Альфы на блюде, верно? — догадывается Ниган, сложивший два и два. Сын лидера прибил кого-то лопатой, второй лидер учинил прилюдную казнь, а теперь ещё и угроза извне. Неудивительно, что местное сообщество взволновалось и требует… Ну чего эти придурки обычно требуют? Переизбрания, равноправия, демократии и бесплатной жратвы.
— Хочешь знать, как сделать так, чтобы овечье стадо снова пошло за тобой и перестало разбегаться в стороны с боевым блеяньем?
— Хочу, чтобы они мне верили и не делали глупости, которые будут стоить им жизни. — Рик хорошо держится, но видно, что удручён; ещё бы: псы вцепились в кормящую руку. Таких бы, по примеру вдовушки, на осинах красиво развешать, но, во-первых, всех не перевешаешь, а во-вторых, Рик этого делать не станет. Ниган рассматривает Рика, а потом задаёт ему хлёсткий, словно оплеуха, вопрос:
— Ты что, блядь, совсем тупой?
Он с удовлетворением отмечает, как тот яростно вскидывается, стряхивая с себя растерянное недоумение. Вот так. Хорошо. Не хрен печалиться из-за идиотов, которые не в состоянии оценить, как им повезло. После вступительного подбадривания по-нигановски, включающего в себя небольшую долю матюгов и прицельных оскорблений, Рик наконец-то готов слушать. И он реально слушает, а Ниган доходчиво объясняет, как разрулить ситуацию, думая про себя, какая отличная они с Риком команда — союз, заключённый на небесах!
Несколькими часами позже Ниган слышит из своего подвала и вдохновенную речь Рика, и бодрое скандирование толпы и довольно улыбается. Может, Рик этого и не понял, но сегодня они построили что-то вместе.
Наверху за окошком ещё не стихло воодушевлённое копошение: если Ниган правильно понял, то местное население то ли плакаты агитационные рисует, то ли граффити украшает александрийские стены. Он представляет себе, как это выглядит: «Шепчущихся долой! Шепчущиеся не пройдут!» — и чуть не ржёт в голос, когда слышит шаги. Незнакомые шаги — не до боли знакомую уверенную походку Рика или осторожные, почти бесшумные шаги Карла (почти — парень только учится), не скользящую походку стервы с катаной. Кто-то впервые спускается в этот подвал, и Ниган настороженно напрягается: хрен его знает, может, кто-то в боевом задоре решился-таки пустить ему пулю в лоб, наплевав на запрет Рика. В подвал спускается пацан, таращится, глупо хлопая ресницами и хмуря брови, но что важнее, пацан притараканил с собой нигановское барахло и сейчас прижимает к тощей груди любимую кожаную куртку. В камере повисает молчание; пацан мнётся, словно первокурсница на первом свидании, и собирается с духом. Ниган с восторгом разглядывает свою кожаную красавицу — оказывается, Рик её не выбросил, ну надо же! Чтобы это значило?
— Ты ещё кто такой? — Пацан нервно вздрагивает и блеет:
— Я Бэ-э… Брэндон.
— И какого хуя тебе надо, Бэрэндон? — Тот молчит, нервно сжимая и разжимая бледные пальцы, а потом вдруг открывает обиженно кривящийся рот и вываливает на Нигана целый ворох детских обидок: и Карл ему по башке лопатой настучал, и папку его Рик убил, а когда он собрался свершить великую месть, ещё и по жопе от Рика получил, и в Хиллтоп бродить без присмотра после всех подвигов его не отпустили, и пообещали, что пустят пулю в глупую башку, если ещё что-то выкинет и не встанет на путь исправления.
Ниган от души посочувствовал школьным психологам, вынужденным вот такую херню день-деньской выслушивать за долю малую, и переспросил:
— Так и какого хуя тебе надо?
— Я хочу, чтоб они умерли! Умерли все! — В голосе слышна искренняя ненависть беззубого слабака. — Я тебя выпущу, но ты проводишь меня к Шепчущимся, к Альфе. Я расскажу, я им расскажу, что готовит Рик, и тогда Шепчущиеся всех поубивают, всех!.. — Пацан брызжет слюной, излагая свой дурной во всех отношениях план, а Ниган понимает, что вот и шанс проявить себя и доказать, что он не хуйло, которое может только языком трепать.
— Что ж, твоя идея мне нравится. — От его улыбки пацан бледнеет, и брызжущий во все стороны вместе со слюной энтузиазм слегка стихает.
Несмотря на общее впечатление придурковатости, обещание пацан выполняет, и из Александрии они выходят без проблем, присоединившись к большой группе, возвращающейся в Хиллтоп.
Ниган с удовольствием вдыхает свежий воздух и подставляет лицо прохладному ветерку; куртка села на плечи как влитая, оружие при нём — что ещё надо для счастья. Он прикидывает, что его уже должны хватиться в Александрии, и усмехается: забегали небось, засуетились. Интересно, что там Рик? Переживает? Может, даже скучает?
Настроение портит ноющий пацан, который то причитает о том, как ненавидит Рика, то сетует, что взяли мало еды; в конце концов Ниган интересуется вслух, ни к кому конкретно не обращаясь: не убить ли одного малолетнего ноющего утырка, чтобы не раздражал своим пиздежом? Брэндон намёк понимает правильно и затыкается, топает впереди молча, злобно ссутулившись, а Ниган невольно сравнивает его с Карлом: вроде ж одного возраста парни, а какая разница!
Вдруг Брэндон останавливается, уставившись на что-то впереди; Ниган тоже смотрит, но ни хрена не видит: просто невысокий холм и ничего настораживающего. Он раздражённо оборачивается:
— Ну сейчас-то что?
Парень словно в ступоре стоит на месте, углы губ ползут вниз, лицо морщится:
— Это там… Они все умерли там… Мама…
Только сейчас Ниган замечает ряд кольев, полукругом опоясывающий холм. Значит, здесь Альфа провела свою кровавую границу.
— Ну ладно, ладно парень, — ворчит он, ободряюще хлопая шмыгающего носом Брэндона по плечу, но тот не собираеся успокаиваться.
— Это всё из-за него! Из-за Рика мама мертва, а теперь и отец, я один… Хочу, чтоб он умер, чтобы они все умерли. — Всхлипывая, Брэндон утыкается носом в грудь Нигану, размазывая сопли по любимой куртке.
Когда пацан льнёт к груди, тёплый, доверчивый, словно новорождённый кутёнок, Ниган обхватывает подрагивающие костлявые плечи, прижимает его к себе и думает.
А может, и не надо больше никого? Не надо стараться, выпрыгивать из собственной шкуры и рвать задницу ради одного благосклонного взгляда и одобрительно кивка, который ему бросают, словно кость псу. Вот же свой собственный послушный доверчивый мальчик. Приложи немного усилий — и он с ладони будет есть, аккуратно касаясь мягкими губами, а потом и на колени встанет, и предоставит крепкий юношеский зад в полное ниганово распоряжение. Послушный, трогательный, доверчивый…
Ниган убивает доверчивого мальчика милосердно быстро: тупой щенок всё же не виноват, что на хрен ему не сдался, когда за упрямо неприступными стенами его ждёт злющий матёрый мужик с пронзительными голубыми глазами и сединой в бороде. Ну и на всякий случай: это сейчас он кутёночек, а на Рика тявкает, умишка ж хватило попытаться Нигана использовать в своих целях. Можно было бы, конечно, вернуть мальчишку назад в Александрию, но этот вариант Ниган отбрасывает после недолгих раздумий: не хочется навешивать на Рика ещё одно тяжкое решение. В том, что Рик приговорит пацана, Ниган уверен, как и в том, что это решение тяжким грузом ляжет на сердце: не такой Рик Граймс человек, чтобы с лёгкостью вышибать мозги тупым щенкам. Что ж, эту часть работы Ниган готов взять на себя.
Люблю наших киноделов, они дают столько поводов поржать, благодаря им я познакомилась с Соколом, БэдКомедианом, Кшиштовским и многими другими))) Но иногда киноиндустрия творит творит совсем уж странное: в расписании премьер грядущей недели главная премьера - Гоголь. Начало. (или как-то так) Ну спасибочки, что сразу предупредили о том, что это просто фильм про человека с фамилией Гоголь. Никаких вам "по мотивам" не будет) Удивило другое: почему два варианта фильма??? 16+ и 18+!!! И идут эти варианты в разных залах! Что такого можно снять, чего нельзя смотреть в 16, но норм в 18??? Кстати на этих выходных почти все залы отданы под ебанутую пердильную комедию по Бабушку легкого поведения с Реввой ( я не смотрела, но осуждаю, мне хватило рекламы), а Малыш на драйве задвинут на самые поздние показы и в вип залы. Ну не суки?!
В моем захолустье полторы кафешки, даже КФС нету, так что вопрос чаевых не стоит вообще, а в Москве не так. Там вот прям стоит. Я погуглила, наткнулась на это и.. БЛЯДЬ серьезно??? Автор вот серьезно??? 1. Прежде всего, если Вы - человек, который не оставляет чаевые или "не верит" в них, то Вам просто не стоит ходить в рестораны. Такие люди не доросли, как финансово, так и социально-этически, до похода в такие заведения. Вам прямая дорога в кафе самообслуживания или в МакДак.
2. Изучите вопрос о том, что и как приходится делать человеку, который рассчитывает на чаевые. Если Вы всё ещё считаете, что эти ребята достойны оплаты, которая ниже чем в МакДональдсе, то и идите в МакДональдс.
3. Спросите себя: "А правда, что человек, заботящийся обо мне через мою еду и делающий меня довольным, имеет право зарабатывать на жизнь только одной этой зарплатой?"
А не пошли бы вы на хер! Почему-то мне никто в тетрадках чаевые не оставляет, хотя учителя их очень заслуживают, врачам не оставляют, продавцам.. Никому, а вот официантом все должны! Я забегала в Шоколадницу, так в там никогда более двух-трех столиков из пятнадцати не было заняты, так что официантка не перенапряглась, три раза к столику подошла. Нет.. Я не против, иногда рука сама тянется, если очень милая и приветливая официантка, но когда вот такие статейки видишь.. Наглое вымогательство поощрять не собираюсь.