Этот жуткий текст, прекрасный в своей нелепости, меня не отпускаетУтро началось с выплеснутого мне в лицо ушата воды. До чего же недружелюбно, мои недорогие пленители.
- Штефан, - протянула я, - ты забыл, что кошки не любят воду? Итак, сегодня мокренькая, мокренькая кисонька!
вскоре меня отвели в помещение душевой, где нам лишь изредка позволяли помыться, чтобы не умереть от заразы досрочно. И, что было кошмарней для этих уродцев, не заразить их самих.
Что же, я с удовольствием поплескалась в водичке с радостью маленькой девочки - надо же радоваться мелочам... Не поверите, но я лгу, и мне было плевать на упругие струи, бьющие по моему молочно бледному телу, и даже на неотёсанный огрызок мыла, напоминающий больше оплавившийся воск, покрытый грязью и волосами. у героини биполярочка? Ей плевать или все-таки с радостью поплескалась. За молочное тело - зачёт!
После меня отвели в кабинет, где меня чуть было не блевануло от утончённости. Будто это был не кабинет, а музей искусства, куда заявляются разного рода пижоны. Одно хорошо - этот самый герр Ягер недавно тут, значит, не сам его обставлял... Иначе я рассмеялась бы ему в рожу и вновь получила версту тумаков.
Ну мы помним, наша роза расцвела в дерёвне, к утонченности не привыкшая.
Вот и он. Буйвол, что привёл меня, почтительно отступил, пропуская вперёд гадюку. Заинтересованный взгляд будто раздевал меня догола и осматривал каждую унцию чувств. Подавись, подумала я, у меня их нет. Что до тела... Я абсолютно намеренно расстегнула воротник выданной мне блузки, оголив свою шею в родинках - не побоялась показаться уязвимой.
Ага.. Снова змея. А вообще у автора странная зацикленность на зверюшках. Ну и бонусом героиню ВОЖДЕЛЕЮТ.
- Нас не представили друг другу. Клаус Ягер, - немецкая речь звучала привычно, но в то же время как-то по-своему из его уст, резала слух до желания перерезать глотку. Как по-своему? По-немецки? Так он немец, Ника!
- Ника, - о, с моим ледяным тоном не могли сравниться и самые суровые морозы Сибири. Моего новенького клоуна почему-то повеселило моё имечко. И он быстро дал знать, почему.
- Так мы тёзки? Наши имена довольно-таки схожи. Я Клаус. Это как Николаус. А ты Ника.
- Да неужели? - съязвила я, наслаждаясь тем, как выражение его лица меняется с весёлого на нейтральное. - Может, перейдём к делу? Вы явно позвали меня не для разговора об именах.
Этот Клаус кивнул, указывая на место за столом напротив него, предложил кофе и, не дождавшись ответа, налил мне. Напиток обжёг мои полные губы. Да мы поняли, поняли, что героиня прекрасна. Молочное тело, полные губы.. Немец уже потек?
- Я ищу переводчика, способного помочь мне в обсуждении общих дел с русским солдатом, Ивушкиным. Без запинок и пауз, профессионально и чётко. Мой прошлый переводчик не справился. прости, Ивушкин. Ты тоже в этой ебале теперь не сбежишь.
- Я внимательно изучил твоё дело. Ты сидишь здесь с начала войны. Знаешь два языка кроме русского - немецкий и латышский. На твоём месте я бы нашёл себе лучшее применение. Это разумнее, чем провести остаток своей жизни в камере.
Вау!! А вот такого я не ожидала! Латышский???
Он думает, это лучшее, на что я пригодна? Ходить за ним, как собачка, когда понадоблюсь? Миловаться с его солдатнёй?
О, как же мне захотелось выплеснуть свой ещё тёплый кофе ему в лицо и отвергнуть его со всей страстью, на которую только способна женщина. А значит, с немеренной. Так стоп! Этой психопатке никто ничего такого не предложил. Что она отвергать собралась со всей страстью?
- Мерзкий кофе. Простите за честность, герр Ягер, - я криво усмехнулась из-за плеча, поднимаясь с места. Мои волосы рассыпались по плечам водопадом и, наверное, я чертовски горячо выглядела, но его задумчивый взгляд был всё так же холоден. Даже странно. Обычно мужчины глядят на меня иначе.
Скорее всего, и его защита даст трещину. Будет забавно. Я вот думаю, что героиня поехала в камере. Ну а как иначе? Ей предлагают работать переводчиком, смотрят холодно, но она продолжает утверждать, что горяча (хот-хот-хот) и ее вожделеют.
Я вышла в компании надзирателя из кабинета и в коридоре наткнулась на солдата, как раз семенящего туда, откуда я шла. Чернявенький, стройный, серьёзный - я облизнула губы, голодной тигрицей вперившись в его глупое личико, и он отшатнулся в сторону. Чудом сдержала смех. Ну так я его понимаю. Я тоже пиздец как боюсь психических.
- Штефан, - протянула я, - ты забыл, что кошки не любят воду? Итак, сегодня мокренькая, мокренькая кисонька!
вскоре меня отвели в помещение душевой, где нам лишь изредка позволяли помыться, чтобы не умереть от заразы досрочно. И, что было кошмарней для этих уродцев, не заразить их самих.
Что же, я с удовольствием поплескалась в водичке с радостью маленькой девочки - надо же радоваться мелочам... Не поверите, но я лгу, и мне было плевать на упругие струи, бьющие по моему молочно бледному телу, и даже на неотёсанный огрызок мыла, напоминающий больше оплавившийся воск, покрытый грязью и волосами. у героини биполярочка? Ей плевать или все-таки с радостью поплескалась. За молочное тело - зачёт!
После меня отвели в кабинет, где меня чуть было не блевануло от утончённости. Будто это был не кабинет, а музей искусства, куда заявляются разного рода пижоны. Одно хорошо - этот самый герр Ягер недавно тут, значит, не сам его обставлял... Иначе я рассмеялась бы ему в рожу и вновь получила версту тумаков.
Ну мы помним, наша роза расцвела в дерёвне, к утонченности не привыкшая.
Вот и он. Буйвол, что привёл меня, почтительно отступил, пропуская вперёд гадюку. Заинтересованный взгляд будто раздевал меня догола и осматривал каждую унцию чувств. Подавись, подумала я, у меня их нет. Что до тела... Я абсолютно намеренно расстегнула воротник выданной мне блузки, оголив свою шею в родинках - не побоялась показаться уязвимой.
Ага.. Снова змея. А вообще у автора странная зацикленность на зверюшках. Ну и бонусом героиню ВОЖДЕЛЕЮТ.
- Нас не представили друг другу. Клаус Ягер, - немецкая речь звучала привычно, но в то же время как-то по-своему из его уст, резала слух до желания перерезать глотку. Как по-своему? По-немецки? Так он немец, Ника!
- Ника, - о, с моим ледяным тоном не могли сравниться и самые суровые морозы Сибири. Моего новенького клоуна почему-то повеселило моё имечко. И он быстро дал знать, почему.
- Так мы тёзки? Наши имена довольно-таки схожи. Я Клаус. Это как Николаус. А ты Ника.
- Да неужели? - съязвила я, наслаждаясь тем, как выражение его лица меняется с весёлого на нейтральное. - Может, перейдём к делу? Вы явно позвали меня не для разговора об именах.
Этот Клаус кивнул, указывая на место за столом напротив него, предложил кофе и, не дождавшись ответа, налил мне. Напиток обжёг мои полные губы. Да мы поняли, поняли, что героиня прекрасна. Молочное тело, полные губы.. Немец уже потек?
- Я ищу переводчика, способного помочь мне в обсуждении общих дел с русским солдатом, Ивушкиным. Без запинок и пауз, профессионально и чётко. Мой прошлый переводчик не справился. прости, Ивушкин. Ты тоже в этой ебале теперь не сбежишь.
- Я внимательно изучил твоё дело. Ты сидишь здесь с начала войны. Знаешь два языка кроме русского - немецкий и латышский. На твоём месте я бы нашёл себе лучшее применение. Это разумнее, чем провести остаток своей жизни в камере.
Вау!! А вот такого я не ожидала! Латышский???
Он думает, это лучшее, на что я пригодна? Ходить за ним, как собачка, когда понадоблюсь? Миловаться с его солдатнёй?
О, как же мне захотелось выплеснуть свой ещё тёплый кофе ему в лицо и отвергнуть его со всей страстью, на которую только способна женщина. А значит, с немеренной. Так стоп! Этой психопатке никто ничего такого не предложил. Что она отвергать собралась со всей страстью?
- Мерзкий кофе. Простите за честность, герр Ягер, - я криво усмехнулась из-за плеча, поднимаясь с места. Мои волосы рассыпались по плечам водопадом и, наверное, я чертовски горячо выглядела, но его задумчивый взгляд был всё так же холоден. Даже странно. Обычно мужчины глядят на меня иначе.
Скорее всего, и его защита даст трещину. Будет забавно. Я вот думаю, что героиня поехала в камере. Ну а как иначе? Ей предлагают работать переводчиком, смотрят холодно, но она продолжает утверждать, что горяча (хот-хот-хот) и ее вожделеют.
Я вышла в компании надзирателя из кабинета и в коридоре наткнулась на солдата, как раз семенящего туда, откуда я шла. Чернявенький, стройный, серьёзный - я облизнула губы, голодной тигрицей вперившись в его глупое личико, и он отшатнулся в сторону. Чудом сдержала смех. Ну так я его понимаю. Я тоже пиздец как боюсь психических.